Россия в 1917 году
(революция и переворот).
|
Правило - положение, Толковый словарь русского языка
Отказ от официозной, советской концепции событий в России в 1917 г. привёл к плюрализму. Раньше всё было ясно - буржуазно-демократическая революция в феврале и социалистическая революция в октябре. Эта концепция не соответствовала оценкам почитаемого в СССР В. И. Ленина, проклинаемого Л. Д. Троцкого, других участников тех событий - теоретиков большевизма. Но оспаривать концепцию было опасно. Теперь в оценках возник разнобой, но каждая их них по доказательности сомнительна. А истина одна, и это значит, что она не установлена. Для науки такое состояние не является чрезвычайным. В начале исследования любого феномена разнообразные оценки необходимы, чтобы выработать гипотезу и превратить её в факт или теорию. Особая же актуальность данной проблемы в том, что решение её не терпит отлагательства. От этого решения зависит и понимание советского общества, и понимание революции 1991 г., и понимание современной России. Не разобравшись в текущем состоянии страны невозможно проводить эффективные реформы. А поиск наилучшего варианта реформ "методом тыка" или "по моде" слишком накладен. Проблема усугубляется тем, что подрастающее поколение, которое будет определять развитие страны через несколько лет, обучается в модном духе плюрализма. Одно и то же оценивается не по принципу объективности, а в зависимости от мнения. И вот по одному государственному стандарту революций в России в 1917 г. было две, а по другому одна [1]. Это уже не плюрализм, а нарушение рефлексии. На данный вопрос может быть только один правильный ответ психически нормального человека. Глупость провозглашена нормой, и ни один историк не возмутился. Истоки сложившейся ситуации уходят во времена "демократизации", когда Отделение истории АН и Министерство образования провозгласили отказ от поисков законов общественного развития. Было предложено сосредоточиться на изучении закономерностей [2]. Но закономерно то, что соответствует закону. Не выявляя закона, не возможно отличить закономерность от тенденции, совпадения, случайности, кажимости. Отказ от поиска законов неизбежно привёл и к отказу от теоретизации. Ведь именно теория и есть систематизация законов в фундаментальных понятиях науки. А без последних доказанный вывод вообще невозможен [3]. Да и наук без фундаментальных понятий не существует. Плюрализм в науке необходим в начале решения задачи, когда выдвигаются разные объяснения обнаруженного. А в конце решения устанавливается монизм - то, что доказано, истинно. Решение многих задач возможно при существующих в науке фундаментальных понятиях. Но когда они не помогают, нужно вводить новые или уточнять старые. Иначе все исследования будут идти по замкнутому кругу. Но потребителей не интересует, как именно историки решают проблемы. Важен "товар" - то, что можно использовать. Поэтому историки общественно обязаны преодолевать свои профессиональные проблемы, чтобы быть полезными другим людям. Иначе - зачем их содержать? Пусть занимаются интересными им вопросами за свой счёт. Или продают свои понятия желающим. Сколько раз нужно напоминать, что старшеклассники не понимают, для чего они изучают историю? Для общего культурного развития? А можно ли это "съесть"? Или это - "солома"? Духовность тоже конкретна, а не "вааще". Все имеет практическую ценность, пусть и не всегда материальную. В данном случае всё зависит от объективности понятий "революция" и "переворот". Пока по ним в исторической науке будут разные мнения, проблема т. н. "великих революций" в различных странах не будет решена. Любой вывод будет зависеть от мнения, а не от теории. И практическая ценность таких выводов близка к нулю. Для решения проблемы необходимо возвратиться к истокам понятий, проследить их развитие и уникальность современного состояния. Тогда и выход можно найти. Пока история понималась как история политическая, различия в понятиях "революция" и "переворот" считались несущественными. Но когда историки занялись изучением экономики, культуры и социума, возникли понятия политической и социальной революции, а переворот стал считаться политическим событием частного порядка. Именно поэтому большевики и называли свержение Временного правительства в октябре 1917 г. переворотом. Имелась ввиду часть революции. Но историки столкнулись и с таким явлением как развитие революции. Оказалось, что в процессе собственного развития революция в отдельной стране может превратиться из одного типа в другой. Именно в этом смысле В. И. Ленин и различал победы буржуазно-демократической революции в феврале и рабоче-крестьянской в октябре. А задача социалистической была лишь отложена на короткое время. Взяв власть, большевики сразу и принялись за её решение. Это привело к их антагонистическому конфликту с эсерами. Когда большевики с помощью фабзавкомов и комбедов решили совершить пролетарскую (социалистическую) революцию, эсеры решили свергнуть их в июле 1918 г. Осенью 1917 г. Ленин добился, чтобы большевистская аграрная программа была заменена эсеровской. А после победы рабоче-крестьянской революции провозгласил "Очередные задачи Советской власти". Именно переход большевиков к пролетарской революции и привёл к гражданской войне. До того, при союзе большевиков и левых эсеров, никто из их соперников не был способен эффективно сопротивляться. Но когда крестьяне-общинники, патриархальный класс, подавляющее большинство населения страны, отшатнулись от большевиков, гражданская война из возможности превратилась в действительность. Революция - коренное и резкое изменение общественных связей и отношений. В этом "марксистско-ленинском" понятии нет ничего антинаучного. Это наиболее адекватное понятие современной исторической науки. И либералы фактически используют его [4]. Начинаясь как политическая, революция становится социальной, экономической и культурной. А переворот - это свержение власти как таковое. Он может быть или не быть частью политической революции. Из этого следует, что переворотами были и свержение Федора Годунова в 1605 г., и свержение Павла в 1801 г., и свержение самодержавия в феврале 1917 г., и свержение Временного правительства в октябре 1917 г. Разница лишь (!) в том, что последние два переворота были частями революции. Вообще, историкам хорошо известны многочисленные революционные и нереволюционные перевороты. И странным является их спокойствие по поводу последней, либеральной оценки событий 1917 г. Но разграничение переворотов представляет собой неточное знание, неполное и не общее. Для определения места переворотов в политической революции необходима детально проработанная теории революции как общественного феномена. А её нет. Почти нет. И вот теория циклического развития общественных систем позволяет определить возможные места переворотов в политической революции в узком смысле [5]. Такая революция занимает переходный период с примерно равными по длительности фазами, восходящей и нисходящей. А главными событиями являются начало, перелом (рубеж между фазами) и окончание. Именно эти события и могут быть успешными переворотами в такой революции. Все остальные перевороты (неудавшиеся) отражают циклическую структуру каждой из фаз. И по составу успешных переворотов все политические революции в узком смысле делятся на восемь типов: ни одно событие не является переворотом, переворотом является начало, переворотом - перелом, окончание, перевороты - начало и перелом, перелом и окончание, начало и окончание, переворотами являются все три события. Значит, революция 1917 г. произошла по пятому варианту. Началом её было свержение самодержавия в феврале. Это переворот. Переломом - свержение Временного правительства в октябре. Это тоже переворот. А окончанием - неудачное восстание левых эсеров и анархистов в июле 1918 г. Все поздние политические конфликты представляют собой уже политическую революцию в широком смысле. Вослед политической революции развивалась и социальная, а точнее - социальная, культурная и экономическая. И далеко не все специалисты по советской истории осознают, насколько длительной она оказалась. Так, сокращение подсобных хозяйств у колхозников, перевод их на гарантированную зарплату и передача техники МТС стали существенным шагом в формировании сельскохозяйственных рабочих как части общего класса рабочих. А освобождение биологов от обязанности следовать концепции Т. Д. Лысенко - существенным шагом в формировании биологии как науки и самих биологов как учёных. Теория циклического развития общественных систем позволяет формализованно решать вопрос о необходимости и случайности, объективном и субъективном. Ситуация в данной стране в период данной революции может быть сколь угодно уникальной. Но успешные перевороты возможны только в трех соответствующих закону случаях. Иначе говоря, реализовавшийся вариант определяется развитием соотношения сил между силами революции и контрреволюции. Если радикальные и экстремистские силы слабы, а власть способна преобразовываться, переворот не возможен. Так было в октябре 1905 и в июле 1918 г. Если первые выступают не во время, переворот обречён на поражение. Так было в декабре 1905 г. (после перелома революции в октябре того же года). Так было и в июле 1917 г. (до перелома революции в октябре того же года). Предложенная система вариантов представляет собой т. н. "голую схему", которой чураются абсолютное большинство историков. Но это - теоретическая модель - обычная в других науках. Именно по ней и осуществляется отождествление отдельного феномена с тем или иным типом феноменов. Без такой модели познание и заканчивается… плюрализмом. А именно, оно не приходит к установлению истины. Общепринятых и обязательных логических процедур доказывания нет. Возможности формализованно сравнивать мнения учёных по одному вопросу нет. А считать все мнения истинными глупо. Истина всегда одна. Она может быть менее глубокой, более глубокой, но во всех случаях - "единственно верной" на данный момент развития науки. И каждый учёный муж, как во времена Галилея, может посмотреть в телескоп, чтобы убедиться, что у Сатурна есть кольца. Или гордо отказаться, будучи уверенным в том, что их нет. Именно снобизм и проявился в современной оценке революции 1917 г. Для историков, революционеров и публицистов долгое время образцом служила "классическая" революция во Франции 1789 г. Переворотом было только начало. Это взятие Бастилии (точнее, провозглашение Национального собрания). Более ранние революции в Германии, Нидерландах и Англии были интересны узким специалистам. Революции XIX в. в Европе сначала оказались похожими на "классическую". И феномен Парижской коммуны мало кого смутил. Неудавшийся переворот есть мятеж, и воспринимается как малозначимый эпизод. Лишь К. Маркс обратил внимание на необычность происшедшего. И только в начале ХХ в. "механика Ньютона" подверглась сомнению. Революция в России в 1905 г. произошла, а переворота не было. Сейчас детально показано, при каких условиях это происходит [6]. А тогда не все специалисты оценили происшедшее как необычную революцию. Затем во время революции 1917 г. произошли два переворота. Для осмысления нового понадобилась уже революция в самой исторической науке. В. И. Ленин сделал многое для усовершенствования теории?. И он признал поражение большевиков в попытках свершить социалистическую революцию. Но потом усилиями И. В. Сталина и его "учёных" было "доказано", что в феврале и октябре произошли буржуазно-демократическая и социалистическая революции. Они хотя бы использовали искажённую теорию. Современные же либералы выдвинули мнение - революция в феврале и переворот в октябре. Никакая теория при этом не используется, но часть историков решили, что вывод достоин быть государственным стандартом. Желание отвергнуть в марксизме абсолютно всё привело к отказу от научности. Типичный случай отрицательного (зряшного) отрицания. А на основе теории циклического развития общественных систем можно для каждого типа развития разработать систему вариантов. Теоретическая модель и позволяет отождествлять любое соединение исторических элементов в известный тип исторических событий. И, поскольку сама типология основана на диалектическом законе спирали, сделанные выводы можно считать истинными в соответствии с главным принципом любой науки, принципом объективности. Началом Английской революции был созыв Долгого парламента 3 ноября 1640 г., переломом казнь королевского советника лорда Страффорда 12 мая 1641 г., окончанием принятие Великой ремонстрации против короля 22 ноября 1641 г. [7] Стадии революции составили 191 и 194 дня. По перелому революцию следует датировать 1641 годом. Переворотов не было. Началом Французской революции было провозглашение Национального собрания 17 июня 1789 г., переломом отмена личных феодальных повинностей крестьян 15 марта 1790 г., окончанием декрет о национализации всего церковного имущества 2 ноября 1790 г. [8] Стадии революции составили 271 и 232 дня. По перелому революцию следует датировать 1790 годом. Переворотом было только начало. Началом Синьхайской революции в Китае было создание революционного правительства 11 октября 1911 г., переломом поражение восстания тайной организации Вэньсюешэ примерно 30 июня 1912 г., окончанием правительственное соглашение о займе в обход парламента 26 апреля 1913 г. [9 ]Стадии революции составили примерно 265 и 300 дней. По перелому революцию следует датировать 1912 годом. Переворотами были начало и окончание. Началом Октябрьской революции в России было свержение самодержавия 12 марта (27 февраля) 1917 г., переломом свержение Временного правительства 7 ноября (25 октября) 1917 г., окончанием поражение антибольшевистского восстания 7 июля 1918 г. Стадии революции составили 228 и 241 день. По перелому революцию следует датировать 1917 годом. Переворотами были начало и перелом. По теории циклического развития общественных систем должны быть синтезные революции. И есть основания считать такими недавние революции в странах бывшего "социалистического лагеря". При этом проявилась возможность составлять "рискованные предсказания" [10]. Так, после победы "оранжевых" на Украине в декабре 2004 г. (переворот) нужно было ожидать их раскола именно в августе 2005 г. А когда это произошло, возникла возможность составить прогноз именно на апрель 2006 г. И здесь стадии оказались равновеликими. Если ритм циклического развития страны установлен, определить длительность стадий её революций не составляет труда. А вот для прогнозирования вариантов развития происходящей революции надо всё время "просчитывать" и "пересчитывать" развитие соотношения сил. Так поступал Ленин в 1917 г. Но это уже - проблема политологов, а не историков. Прошлое изучается, чтобы практически использовать знание закономерностей для эффективного воздействия на настоящее. Пока период развития революций не завершён, окончательный вывод в типологии революций не возможен. Полностью можно изучить только завершённые события, процессы и ситуации. Но в данном случае процесс начинает приближаться к концу. Поэтому уже есть основания считать, что революция 1917 г. в России стала переломом в развитии революции как одной из форм перехода от феодализма к капитализму. Это развитие проявилось во взаимоотношениях нарождающихся социальных групп [11]. Сначала партий не было. Буржуазные революции в Англии и Франции осуществляли новые "верхи", не допуская новые "низы" к решению вопроса о власти. Партии возникали в ходе революции, поэтому революционеры использовали парламентские средства. Возможность переворотов была низкой. А возникшая революционная власть была "элитарной". Затем, в Китае и России, рабоче-крестьянские революции осуществляли новые "низы", но возникшие ранее партии направляли их действия в собственных целях. При этом революционеры использовали непарламентские средства. И стали возможными множество переворотов. А возникшая революционная власть была "народной". Теперь же, в национально-демократических революциях, между новыми "верхами" и "низами" формируется взаимопонимание при посредничестве партий. Формальное различие между парламентскими и непарламентскими средствами исчезает. Возможность переворотов усредняется. А возникающая революционная власть становится "национальной". Значит революция 1917 г. в России отразила не только развитие страны, но и перелом в развитии революции как способа развития человечества. Поэтому в феврале и октябре совместились перевороты как уникальные события в стране и революции как общее в человечестве. Для знающего и использующего диалектику здесь нет ничего необычного. Одно из проявлений единства и борьбы противоположностей. В отдельном всегда совмещаются уникальное и общее. В результате и образуется особенное. Этим особенным стало развитие революции как способа перехода человечества от феодализма к капитализму в рамках отдельной революции в отдельной стране. Из буржуазно-демократической (поздней первичной) в феврале она переросла в рабоче-крестьянскую (вторичную) в октябре и стала перерастать в национально-демократическую (раннюю синтезную) в июле. Именно последний, наивысший тип и проявился в недавно прошедших революциях бывшего "социалистического лагеря". Но в стремлении покончить с марксизмом либералы молчаливо отвергли диалектику (как будто Гегель виноват в большевизме). Тем самым они лишили себя методологии. Поэтому и выводы их стали примитивными. Научные факты, полученные другими учёными, либералы обобщают путём здравомыслия. Сколько мнений, столько и выводов. Оче видно, что Солнце всходит и восходит, а по науке Земля вращается вокруг своей оси. Оче видно, что в феврале была революция, а в октябре - переворот. А наука - это торжество истины над здравым смыслом [12]. Диалектика позволяет постигать сущность сложнейших общественных явлений. Физики, с помощью математики, давно знают, что ускорение - это скорость скорости. Пора и историкам, с помощью диалектики, узнать, что такое - развитие развития. Без этого понятия не возможно уяснить своеобразие ситуации 1917 г. в России. Тогда отдельная революция, как один из способов развития страны, в результате собственного развития из революции низшего типа превратилась в революцию высшего типа. При решении таких задач здравомыслие приводит лишь к тривиальным выводам, которые способны делать все неглупые дилетанты. Предложенная оценка событий 1917 г. может быть подвергнута сомнению различными способами. Публикация её, собственно, является не наградой автору, а необходимым условием научной дискуссии. Традиционным для историков является претензия в недостаточном количестве фактов. Требуется исследовать как можно больше событий и показать соответствие всех их теоретической модели. Всегда можно сказать, что сверх приведённых примеров надо предъявить еще несколько - для бoльшей убедительности. В других науках учёные уходят от "дурной бесконечности", а историки гордятся ей. Традиционным для историков является указание на то, что автор не учёл только что высказанное мнение авторитетного учёного по данному вопросу. Так собирание мнений, их изложение и опровержение превращается в самостоятельную задачу. Большинство этих мнений, с научной точки зрения, не достойны даже упоминания. Нет теоретического обоснования. Однако теоретизация так и не утвердилась в сознании историков. Модным стало "демократическое" основание. Вывод отвергается только по тому, что он не соответствует мнению оппонента. Но у каждого здравомыслящего человека есть собственное мнение. Кто же тогда не согласные с ним? Это уже - не научный спор, а коммунальная склока. Если учёный рассуждает как обычный человек, почему он считает себя профессионалом в познании? Чтобы рассуждать, как сантехник, не надо защищать диссертаций. Наука отличается от массового сознания. Ненаучных способов оппонирования много. Они используются в корыстных целях против неугодных: во время защиты диссертаций, в решении вопроса о публикации исследования, при рецензировании опубликованного исследования, для рекламирования собственного мнения. Но есть и научный способ оппонирования [13]. Главным критерием научной рациональности является не доказуемость, не согласуемость, не мода и, тем более, не мнение, а опровергаемость. Теория научна, если допускает ситуации, которые она запрещает, но проверка которых могла бы её опровергнуть. Специальная теория относительности запрещает скорость во Вселенной выше световой. И опровергнуть эту теорию просто - надо обнаружить сверхсветовую скорость во Вселенной. Не получается пока. Так и с теорией циклического развития общественных систем. Она запрещает нециклические революции. И написание данной статьи для публикации имеет цель, о которой не всякий редактор научного издания помнит. Пусть оппоненты уяснят эту теорию и найдут политическую революцию в узком смысле, которая не имеет двух равновеликих фаз и трёх главных событий. Это и будет научным опровержением. Сейчас нет оснований утверждать, что нециклические революции известны. И пока они не обнаружены, историки обязаны использовать предложенную теорию для её проверки - при собственном изучении разнообразных революций. Независимо от того, нравится это им или нет. Таков принцип объективности, который и отличает науку от всех предшествующих ей форм познания. Нет науки естественной и гуманитарной. Есть естествознание, биология, обществоведение (последнее демагоги переименовали в обществознание). У них единые принципы. И пора отрешиться от мнения, что историки заведомо не способны к объективности, потому что находятся в "историческом потоке". Физики находятся в "физическом потоке", но успешно решают свои задачи с помощью принципа относительности. У физиков - одна Вселенная, а у историков - одно Человечество. И то, и другое не с чем сравнивать. Все в равном положении. Вот и не надо выдавать своё бессилие за недостатки человечества. Если отсутствуют способности преодолевать субъективность в историческом исследовании, надо заниматься тем, к чему имеются способности. За 22 года страна одолела ускорение, перестройку, демократизацию, либерализацию, стабилизацию. Историки же оказались в срамнoй позиции: от "марксизма-ленинизма" отказались, а теоритезацию так и не осилили. Есть ещё и революционный способ опровержения. Надо создать теорию более абстрактную, более общую, более точную, более конкретную по сравнению с предложенной мною. При этом не надо путать научную теорию с философской концепцией, где главную роль играет постулирование чего-нибудь "первичного". Теория - это формализованная, абстрактная, логичная "схема", "оторванная от жизни". Она содержит не решение задачи, а алгоритм решения задач. Правила же использования алгоритма должны определяться методологией, в данном случае диалектикой. Если удастся доказать, что диалектика неэффективна, надо разрабатывать новую. Но пока таковой нет, надо использовать старую, а не подменять её здравомыслием. Автор с любопытством ждёт научного опровержения всего вышеизложенного. Ненаучные (нетеоретические) мнения излагайте в академических журналах. Научный "истеблишмент" играет положительную роль, когда парадигма утвердилась. В переходный же период, он играет консервативную роль [14]. А иногда и реакционную. За становлением зрелого естествознания и биологииследует становление зрелого обществоведения. Для Европейской цивилизации, из которой мы и заимствуем, это - освобождение от философичности. В силу европейской традиции она всё ещё считается высшей научностью. В действительности же претензия на главенство мифологической, религиозной, философской, художественной оценки общественного развития играет сейчас реакционную роль [15]. Отступать обществоведам некуда. Позади мракобесие - интеллектуальное - взгляды и поведение, враждебные прогрессу, культуре, науке. P.S. Для самых непонятливых "учёных"
- самая примитивная аналогия. Когда ребёнок становится взрослым, второй
человек не появляется. Человек становится другим. Когда революция развивается
- вторая тоже не появляется. Революция становится другой. Качественное
изменение того же самого. Метаморфоза. Превращение гусеницы в бабочку.
Раньше на таких примерах диалектику в школе объясняли. А сейчас диалектикой
даже доктора наук не владеют. Вот каким примитивным является "обществознание". 1. Федеральный компонент государственного стандарта
общего образования. - М., 2004. Ч. 1. С. 137; Ч. 2. С. 111. |